|
Мифизация зимы в образе Коса, весны в образе Кечи (козы) произошла до того, как наши предки стали заниматься землепашеством. Люди брали от природы всё, что им было нужно, стихийно, в готовом виде. До того, как они начали свое производство, едой, примитивной одеждой (даже жильем) их обеспечивала природа. При этом они видели плодотворность летних и весенних месяцев и скудость зимних. Следовательно, в их начальных представлениях холод, мороз, одним словом, зимняя природа, ассоциируясь с бедностью, оголением деревьев, превращалась во врага. В летние и весенние дни, когда погода порой менялась (дули сильные ветры, шли проливные дожди), люди и это истолковывали как беды, насылаемые зимой. Поиски спасения от бед приводили их к ритуалам. И зимой находились средства, помогающие людям выжить – молоко, мясо, шкуры спасали от голода и холода. Прежде всего их нужды обеспечивали животные. Как известно, на определенных этапах истории овца (в зрелищных играх «саячы»), корова, бык (после возникновения землепашества) и др. животные, хотя и превосходили по некоторым своим особенностям козу, однако нельзя игнорировать её роль в домашнем хозяйстве. В азербайджанских мифологических воззрениях кечи – коза как один из значительных образов и поныне присутствует в ритуалах. В чем же причина подобного лидерства в азербайджанском мифическом мышлении?
Интересная деталь: образ козы присутствует в мифологии большинства народов мира. Главное божество греков Зевс с малолетства питался молоком божественной козы Амалфейи. Р.Грейве пишет: «Амалфея, вероятно, была девственница-богиня… Вместе с Ио и Адрестеей они образуют лунную триаду… Амалфея всегда изображалась в виде козы» [166, 27-28]. В азербайджанских ритуалах сохранились следы установления богами в качестве трех весенних месяцев – апреля, мая и июня. В народной игровой драме «Коса-Коса» коза появляется на площади с тремя козлятами. Греки считали Адрестею пастушьей богиней Немезидой (азербайджанские тюрки называли ее Саяой), во время обряда обращения к дождю использовали в качестве ее символа священные деревья. В азербайджанском игровом обряде «Году-году» участники натягивали на верхушку палки рубаху или же обычную тряпку, ходили от двора к двору, в исполняемых песнях молили об обилии молока, ягнят, овец, коз. Они полагали, что Году олицетворяет Солнце.
Уместно напомнить, что Амалфея и коза из азербайджанской мифологической системы имеют ряд схожих особенностей: каждая из них связана с весенним сезоном, превращается в деталь ритуала, оказывается полезной Творцу при сотворении мира, одерживает победу в схватке с более сильным противником. В мифологии многих народов (в частности, у греков и древних египтян) связь козы с Дионисом (у египтян Осирис) – богом плодородия и обилия, носит двойственный характер: с одной стороны коза – богиня, священна, неприкасаемая, с другой – она предназначена для еды. Это обусловлено различием взглядов на одну и ту же реальность, исходя из противоположных друг другу полюсов мифологической призмы. По сути они имеются и в азербайджанских ритуалах.
Дионис (а также другие боги растительного и животного мира - Деметр, Адонис, Аттис и Осирис), в основном, изображались в виде быка и козы. Однако Дионис, на первых порах воспринимаемый в виде рогатого быка, спустя какое–то время, превратился в козу. И сколь бы противоречиво не изображался он в образе козы, как не пытался избежать этого, он так и не смог избавиться от «козлиной» сути. Будучи богом плодородия, в образе быка (зимой, когда люди жили в нужде) он являлся на помощь роду и, чтобы люди не гибли от голода, приносил себя в жертву – этот процесс исполнялся в виде ритуала в культовых обрядах, посвященных Дионису. Украшенного красными и зелёными лентами рогатого быка выводили на площадь, танцевали и пели вокруг, оказывали ему божеские почести, под конец закалывали и раздавали мясо участникам обряда. Возможно, именно этот миф способствовал формированию представлений в последующих, более совершенных религиях о единстве людей, признании бога, принесении самого бога в жертву ради собственного благоденствия (распятие Иисуса Христа, и здесь, как в культах Диониса и Осириса, встречаются случаи воскрешения).
Обретение Дионисом образа козы получило в мифах более широкую трактовку. Так, Зевс ради спасения маленького Диониса от необузданности Геры превращает его в козленка. Далее боги, испугавшись гнева титана Тифона, свершают побег в Египет и Дионис навсегда превращается в козу. Как сообщает Дж.Фрэзер, «разрывая на куски живого козла и поедая его мясо в сыром виде, участники культа испытывали, должно быть, такое чувство, что питаются плотью и кровью бога. Религиозный обряд разрывания на куски и поедания животных и людей совершается и современными дикарями (имеются в виду аборигены Австралии – Р.Г.)» [307, 367]. В данном ритуале вызывает возражение эпизод разрывания на куски живого бога-козла и поедания сырого козлиного мяса. В древних верованиях священные животные оберегались («Ненем, а халлы кечи, Мемеси баллы кечи...» // «о, моя бабуля, пятнистая коза, с медоносными сосками коза…» или «Ненем, а татар кечи, Гайада йатар кечи...» // «Бабуля, о татарская коза, Спящая на скале коза…»). Дж.Фрэзер пытается обосновать это «несоответствие» вытекающими из содержания мифов доводами, вместе с тем он с сомнением относится к реальности приведенных аргументов. Да и как следует понимать факт, что коза (бог) может сам себе принести жертву? В мифе указано, что коза наказана за то, что нанесла ущерб виноградникам Диониса. Во всех мифах о богах урожайности и плодородия дает о себе знать мотив смерти – воскрешения (этот мотив присутствует в легенде о том, как Хызыр испил живой воды и приобрел вечную жизнь). Смерть и воскрешение Осириса символизировались мифическим постижением ежегодного посева и сбора пшеницы. В таком случае и пшеница, будучи земном знаком бога Осириса, не должна была считаться съедобной и к ней следовало применить табу. Однако это не было связано с тотемизмом, поэтому и речи о табу быть не могло. То же самое можно сказать и о других плодах. Греки выдвигают мысль, что «виноград возник из крови бога», вместе с тем они с удовольствием едят виноград и ежедневно употребляют вино. Таким образом, если связанные с богами растения, могут превращаться в пищу, то употребление козьего мяса также не должно вызывать удивления. Табу на употребление растений и животных объявлялся лишь в том случае, когда к ним относились как к тотему – производящему род; случаи нарушения запретов заканчивались плачевно – смертью. И, если древние люди верили в созревание – оживление пшеницы, винограда, в такой же степени они могли поверить и в воскрешение козы. Древних предков, оказывавшихся лицом к лицу со страшными силами природы, беспокоила одна мысль, как преодолеть трудности, мешающие жить. Этому и служили его мифические верования, ритуалы. Поэтому порой Диониса изображали пьющим горячую бычью кровь (согласно мифу- свою кровь) и называли его «быкоедом». Это были остатки мифических представлений эпохи варварства. Люди только и делали что вели борьбу за жизнь на лоне «дикой» природы. Как при естественном отборе, жизнь была в руках сильных и неожиданных страшных явлений.
В мифологии народов мира встречаются еще более интересные представления об исполнении козой своей функции духа-защитницы. После посева урожая, чтобы оградить пашни от гибели, обращались больше к тотему козы, которая подобно духу хлеба (или урожая), способствовала обилию урожая. Дж.Фрэзер, говоря о древних ритуалах норвежцев и пруссов, отмечал, что «зачастую дух хлеба изображался в образе козы» [307, 324]. Дух хлеба означал, что люди, посеяв урожай, уподобляли едва появившиеся всходы пшеницы действиям того или иного животного (зачастую козы) и верили, что она взяла урожай под свою опеку. До того, как созревала пшеница, люди заботились об этом животном. Когда ветер гулял над посевами, им казалось, что над ними витает дух козлы. Детей предупреждали, чтобы они не топтали всходы на ниве, иначе козлиный дух их накажет. Согласно старому поверью, пока до последнего зернышка не закончится молотьба пшеницы, дух козы присутствует на поле. Обилие урожая зависело от настроения «священных коз», находящихся на ниве. Если с ней случалось несчастье (волк ли разрывал на части, или накануне созревания пшеницы уносила болезнь) это воспринималось людьми как гибель урожая и они теряли надежду на хороший урожай, пологая, что дух козы обижен и пшеницу охранять некому, ибо в поле поселились враждебные духи. Нет сомнения, что и в Азербайджане в древнюю пору существовала вера в подобных духов. В поверьях говорилось: «Кечи кечим олсун, отурдугум йер саманлыг» //«Коза пусть будет моей козой, а место, где сижу, сеновалом», - т. е. если дух козы посетит сеновал, даже там поспеет урожай. «Кечи касыбын инейидир» // «Коза – корова бедняков», «Кечиййе бир суру гойундан бир кечи йахшыдыр» // «Чем отара овец, лучше одна коза», «Кечиляр йер екя билсейдилер, окузлер ишсиз галардылар» // «Если бы козы могли сеять, быки остались бы без работы», «Кечинин готуру серчешмеден су ичер» // «Паршивая коза пьет из чистого источника» [7, 430-431] и т. д. В одном народном поверье говорится: «Хырмандан соврулмамыш бугда гетуренин оглу олер, соврулмуш бугда готуренин оглу олар» // «Кто возьмет с гумна немолотую пшеницу, у того умрет сын, кто возьмет с гумна молотую пшеницу, у того появится сын» [11, 6]. Напрашивается вопрос, почему у того, кто берёт с гумна немолотую пшеницу, умрет сын, в чем его вина? Дело в том, что в немолотой пшенице – теплится дух, Йел Баба (Дед-ветер) еще не выветрил дух козы из её тела, поэтому у того, кто брал с гумна немолотую пшеницу, забирали душу самого любимого им человека. В народной песне, которую исполняли от имени козы говорилось: «Уч ай гыш олмерем, аллах керимдир, Шейтан-шейтан балаларым вар меним...» // «Даст бог три месяца зимы не умру, дети у меня – чертенята…» [19, 12]. Коза (весна) с козлятами (апрель, май, июнь) переносит все тяготы зимы - Коса и трех ее суровых детей (декабрь, январь, февраль). В народной драме «Кёса-Кёса» [19, 224-227] каждая их них - коза и Кёса - также появляются вместе с помощниками (детьми – месяцами).
В мифическом мышлении превосходство козы над другими животными дает возможность утверждать, что в приручении домашних животных, постоянном использовании их в быту первенство принадлежало козе. В одном из древних источников сказано: «И довольно козьего молока в пищу тебе, говорит Соломон, в пищу домашним твоим, и на продовольствие служанкам твоим» (Притч. XXVII, 27). Козья шерсть употреблялась и употребляется для изделий разного рода: так напр. еврейские женщины ткали из оной завесы для Скинии (Исх. XXV, 4. Числ. XXXI, 20). Из кожи делали сосуды или мехи (Нав. IX, 4, Мо. IX, 17), а в настоящее время делают из нее, между прочим, сафьян, или сафьянные переплеты. По Иудейскому закону коза считалась животным чистым (Втор. XIV, 4), и была приносима в жертву за грех (II Лев. III, 12). В Священном Писании нередко встречаются аллегорические указания на этих животных, на их быстроту движений и смелость, на их подвижность и т. д. (Притч. XXX, 32. Зах. X, 3 и др.). Как хорошие пастухи в своих овчарнях отделяют козлов с худыми качествами от овец, так, по словам Господа, на последнем Страшном Суде Его произойдет отделение добрых людей от злых (Мо. XV, 33). В книге пр. Даниила козел представляется символом Македонской империи. «Козел и козлиная отара считались основным предметом хозяйства первобытного человека» [187, 402]. Козье молоко считалось также весьма полезным и при грудных заболеваниях.
После того, как наши предки освоили землепашество, миф Кёса-кечи превратился в один из деталей весеннего ритуала. Действительно, если бы миф возник на основе ритуала, то игра «Кёса-Кечи» полностью должна была разъяснить сущность обряда. Но и без обряда «Кёса-Кечи» предвесенняя церемония Новруз не теряет своего содержания. После формирования классового общества миф «Кёса-Кечи», обогатившись вопросами социально – общественных отношений, семьи, быта, принял форму народной драмы. Интересно, что на определенной ступени развития миф «Кёса-Кечи» в фольклоре большинства народов мира осел в виде сказки «Волк и семеро козлят» (в Азербайджане сказка «Шангюлюм, Шунгюлюм, Менгюлюм»). В сказке немало особенностей, связанных с первичными представлениями: смерть и воскрешение козлят, добывание козой – матерью всего необходимого в готовом виде в природе («На рогах принесла травы, в груди принесла молока») и с помощью других (поточила рога у кузнеца), победа над более сильным врагом и т. д. Замена Кёсы волком объясняется тем, что сказка была адресована детям. Наши предки сознательно перенесли события из абстрактного мифического времени и пространства, в известное детям реальное место - лес, где самым хищным и свирепым зверем является волк.
Функцию козы в азербайджанской мифологии впервые определил и обосновал М.Сеидов, пришедший к верному выводу, что «Коза – вестник весны, поэтому на празднике весны – она ведущая, связана с Солнцем. Коза олицетворяет добро, приносит людям довольствие».
Кафарлы Р.О. Миф и сказка. – Баку, Издательство АГПУ, 1999, сс. 20-24 (на азерб. языке).
|